Навигация[править | править код]
|
Избранная фильмография
- — Огнестрел / Shots Fired — Арлен Кокс
- — Паранойя / Paranoia — Фрэнк Кэссиди
- — РЭД / RED — Александр Даннинг
- — Пираньи 3D / Piranha 3D — Мэтт Бойд
- — Травка / Leaves of Grass — Паг Ротбаум
- — Моё большое греческое лето / My Life in Ruins — Ирв Гордон / Irv Gordon
- — Буш-младший / W. — Дик Чейни
- — Заколдованное королевство / Tin Man — Мистик
- — Посейдон / Poseidon — Ричард Нельсон / Richard Nelson
- — Серебряный город / Silver City — Чак Рэйвен / Chuck Raven
- — Памятное путешествие (ТВ) / Coast to Coast — Барнаби Пирс / Barnaby Pierce
- — Старик, читавший любовные романы / The Old Man Who Read Love Stories — Антонио Боливар
- — Команда / The Crew — Бобби Бартеллемео / голос за кадром
- — Крёстный Лански (ТВ) / Lansky — Меир Лански
- — Племя Криппендорфа / Krippendorf’s Tribe — профессор Джеймс Криппендорф
- — Оливер Твист (ТВ) / Oliver Twist — Феджин
- — Ночь над Манхэттеном / Night Falls on Manhattan — Сэм Вигода
- — Время бешеных псов / Mad Dog Time — Вик
- — Американский президент / The American President — сенатор Боб Рамсон
- — Опус мистера Холланда / Mr. Holland’s Opus — Гленн Холланд
- — Последнее слово / The Last Word — Ларри
- — Безмолвное падение / Silent Fall — доктор Джейк Райнер
- — Ещё одна слежка / Another Stakeout — детектив Крис Лечче
- — Затерянные в Йонкерсе / Lost in Yonkers — Луи Курнитц
- — А как же Боб? / What about Bob? — Лео Марвин
- — Ещё кружок / Once Around — Сэм Шарп
- — Открытки с края бездны / Postcards From The Edge — доктор Франкенталь
- — Розенкранц и Гильденстерн мертвы / Rosencrantz & Guildenstern Are Dead — актёр
- — Пофигист / Let It Ride — Джей Троттер
- — Всегда / Always — Пит Сэндич
- — Луна над Парадором / Moon over Parador — Джек Ноа / Президент Альфонс Симмс
- — Алюминиевые человечки / Tin Men — Билл ‘ББ’ Бабовски
- — Слежка / Stakeout — детектив Крис Лечче
- — Чокнутые / Nuts — Аарон Левински
- — Без гроша в Беверли Хиллз / Down and Out in Beverly Hills — Дэвид ‘Дэйв’ Вайтман
- — Останься со мной / Stand by Me — писатель
- — Чья это жизнь, в конце концов? / Whose Life Is It Anyway? — Кен Харрисон
- — Состязание / The Competition — Пол Дитрих
- — Отелло / Othello — Яго
- — Большая афера / The Big Fix — Мозес Вайн
- — Близкие контакты третьей степени / Close Encounters of the Third Kind — Рой Неари
- — До свидания, дорогая / The Goodbye Girl — Эллиот Гарфилд
- — Победа в Энтеббе / Victory At Entebbe — полковник Йонатан ‘Йонни’ Нетаньяху
- — Вставки / Inserts — Чудо-парень
- — Челюсти / Jaws — Мэтт Хупер
- — Американские граффити / American Graffiti — Курт Хендерсон
- — Диллинджер / Dillinger — Малыш Нельсон
- — Выпускник / The Graduate — жилец дома-интерната (в титрах не указан)
Фальшивка против Дрейфуса. Самоубийство и признание[править]
В самый день появления письма Золя в палате депутатов по этому поводу сделан был запрос; правительство Медина ответило обещанием предать Золя суду и получило выражение доверия значительным большинством голосов. В феврале 1898 г. и потом, после кассации приговора (по формальным причинам), вторично, в июле 1898 г., дело по обвинению Золя в клевете разбиралось в суде присяжных; Золя был признан виновным и приговорен к 1 году тюрьмы и 3000 фр. штрафа; он успел бежать в Англию. На разбирательстве дела Золя генерал Пелье представил новое доказательство виновности Дрейфуса, именно, перехваченное письмо Шварцкоппена к итальянскому военному агенту Паницарди, в котором говорилось об «этом еврее» (названа только первая буква Д.). В двух других так же перехваченных письмах говорилось об «этой каналье Дрейфусе». На эти письма сослался как на «абсолютное доказательство виновности Дрейфуса» Кавеньяк, военный министр в кабинете Бриссона, в речи, произнесенной им в палате депутатов 7 июля г., в ответ на интерпелляцию. Речь Кавеньяка произвела сильнейшее впечатление; по предложению социалиста Мирмана, принятому подавляющим большинством голосов, она была расклеена во всех коммунах Франции; общественное мнение явно и, казалось, бесповоротно, склонилось на сторону осуждения Дрейфуса Между тем, подложность документов была ясна уже из того, что их составитель, считая Шварцкоппена немцем, заставил его сделать несколько грубых ошибок против правил французского языка, тогда как Шварцкоппен — уроженец Эльзаса и прекрасно владеет французским языком. Полковник Пикар высказал публично, что этот документ (известный под именем faux Henry) подделан Анри; за это Пикар был арестован. Через несколько недель у самого Кавеньяка возникло сомнение: он допросил Анри (30 августа) и принудил его сознаться в подлоге. Анри был арестован и в тюрьме лишил себя жизни 31 августа. Виновность Дрейфуса ставилась этим под сильное сомнение; однако, вся военная партия, все антисемиты решительно настаивали на своем, утверждая, что Анри совершил подлог лишь для того, чтобы прекратить позорящую честь французской армии агитацию. На этой почве стоял и Кавеньяк. Под влиянием общественного настроения оказался возможным даже сбор денег на памятник на могиле Анри. Бриссон, до тех пор веривший в виновность Дрейфуса, высказался за пересмотр дела. Кавеньяк вышел в отставку; занявший его место генерал Цурлинден противодействовал пересмотру и должен был тоже выйти в отставку. 26 сентября министерство единогласно высказалось за допущение пересмотра дела Дрейфуса, причём за это решение высказался и третий военный министр в том же кабинете, генерал Шануан; но 25 октября в палате депутатов он неожиданно для своих товарищей по кабинету высказал убеждение в виновности Дрейфуса и заявил о своем выходе в отставку, вопреки всем обычаям не предупредив об этом премьера. Это был сильный удар кабинету, который и должен был выйти в отставку. Его место занял кабинет Дюпюи, с Фрейсине на посту военного министра. Новым фактом явился отъезд Эстергази за границу и заявление его, что автор бордеро — именно он; этому заявлению антидрейфусары не желали верить, уверяя, что сделано оно за деньги. Уголовная палата кассационного суда признала доказанную подложность одного документа достаточным «новым фактом» для пересмотра приговора, вошедшего в законную силу.
Раскол общества
Файл:Caran-d-ache-dreyfus-supper.jpg
Карикатура Каран д’Аша «Семейный ужин», 14 февраля 1898. Вверху: «И, главное, давайте не говорить о деле Дрейфуса!» Внизу: «Они о нём поговорили…»
На стороне обвинения оказывается всё военное сословие Франции, в том числе военные министры, весь генеральный штаб, далее, клерикалы, националисты и особенно антисемиты. Радикалы и социалисты в подавляющем большинстве становятся на сторону Дрейфуса, но не все. Рошфор, у которого, несмотря на его социализм, всегда чувствовался оттенок антисемитизма, высказывается решительно против Дрейфуса, вступает в близкие отношения с его врагами, подчиняется их влиянию и наконец решительно переходит в лагерь националистов-антисемитов, в котором встречается со своим недавним (в процессе 1889 г.) прокурором, умеренным республиканцем Кене де Борепэром.
Различие во взглядах на дело Дрейфуса разводит вчерашних друзей и единомышленников, вносит раздор в семьи. Для одних Дрейфус — изменник, враг Франции, а его сторонники — евреи, иностранцы и люди, продавшиеся евреям, чтобы очернить честь французской армии; утверждать, что французский офицер (Эстергази) занимался таким грязным делом, как шпионаж, значит клеветать на французское офицерство. Для других Дрейфус — отчасти случайная жертва, на которую пало подозрение только потому, что он еврей и человек нелюбимый, отчасти — жертва злобы людей, действовавших сознательно, чтобы выгородить Эстергази и других.
Вся Франция делится на дрейфусаров и антидрейфусаров, между которыми ведется ожесточенная борьба. Первые образовали «Лигу прав человека»; лидер социалистов Ж. Л. Жорес, Ж. Клемансо и Э. Золя возглавили борьбу за реабилитацию Дрейфуса. Клерикально-реакционные круги создали антисемитскую «Лигу французского отечества». Клерикально-монархические силы в союзе с военщиной угрожали самому существованию Французской республики. Политические партии под влиянием этого дела в 1898—99 г перетасовываются заново.
В общем, разделение было похоже на то, которое за 10 лет перед тем было между буланжистами и антибуланжистами, причём в большинстве буланжисты оказались антидрейфусарами, и наоборот. Своеобразную позицию занял социал-демократ Жюль Гед. По его мнению, дело Дрейфуса — внутреннее дело буржуазии; пусть она в нём и разбирается, а рабочих оно не касается. Поддержанный из-за границы В. Либкнехтом, Гэд по этому вопросу нашёл мало сочувствия в рядах собственной партии; напротив, Жан Жорес, выступивший решительным борцом за Дрейфуса, создал себе этим славу и значительно усилил значение социалистов.
История[править | править код]
За десять лет до переворота, Дрейфус вместе с Хендриксеном гуляли по городу и обсуждали видение короля, которое предсказывало начало Священной Войны. Друзья думали о предназначении Святых Рыцарей.
Вскоре Хендриксен и Дрейфус исследовали руины Данафора. Тогда друид рассказал о своём прошлом, чему его друг был очень рад. Вдруг они наткнулись на Фраудрина. Тот просил о том, чтобы ему дали тело, но друзья отказались, и демон попытался захватить тело Дрейфуса своими силами. Но железная воля святого рыцаря не позволила заповеди взять вверх, и Фраудрин захватил тело Хендриксена, потребовав у Дрейфуса отдать ему своё тело взамен на свободу его друга. Святой рыцарь соглашается и перестаёт сопротивляться, когда демон забирает его тело.
После этого Фраудрин договаривается с Хендриксеном об убийстве Заратраса, вину за которое перекидывают на Семь Смертных Грехов.
Кассационный суд (1899)
Файл:Lycee Rennes DSC08932.JPG
Здание лицея в Ренне (ныне лицей Эмиля Золя), где разбиралось дело Дрейфуса
Файл:Dreyfus-rennes2.jpg
Заседания суда в Ренне
При рассмотрении дела в кассационном суде выяснилось, что в деле Дрейфуса имеется не один, а множество подложных документов, и что первый обвинительный приговор был вынесен на основании данных, сообщенных судьям в их совещательной комнате и не предъявленных ни обвиняемому, ни его защитнику. Резолюция кассационного суда почти предрешала оправдание.
Вторичный разбор дела военным судом происходил осенью 1899 г. в Ренне. Общественное возбуждение и напряжение страстей достигли крайних пределов – во время процесса было сделано даже покушение на жизнь защитника Дрейфуса, Лабори, который отделался легкой раной. Свидетелями обвинения выступили, между прочим, пять бывших военных министров (Мерсье, Бильо, Кавеньяк, Цурлинден и Шануан), Буадеффр, Гонз, которые, не приводя доказательств, настаивали на виновности Дрейфуса. Защита настаивала на вызове Шварцкоппена и Паницарди, но в этом ей было отказано. Шварцкоппен сделал заявление через печать, что документы им получены от Эстергази, а германское правительство напечатало в «Reichsanzeiger» официальное заявление, что с Дрейфусом оно никогда не имело дела.
Процесс тянулся с 7 августа по 9 сентября 1899 г. Большинством 5 против 2 голосов судей Дрейфус был вновь признан виновным, но, ввиду «смягчающих обстоятельств» приговорен к 10 годам заключения, 5 из которых он уже отбыл.
Приговор этот произвёл на сторонников Дрейфуса тягостное впечатление – указывалось на то, что если Дрейфус виновен, то ничто вины его не смягчает, и следовательно, приговор свидетельствует о неискренности судей, которые хотели угодить военному сословию и, в то же время, смягчающими обстоятельствами примириться со своей совестью. Те дрейфусары, для которых дело Дрейфуса носило политический характер, настаивали на подаче апелляции, в то время как сам Дрейфус и его семья были заинтересованы лишь в скорейшем освобождении.
Президент Лубе по предложению министерства (Вальдека-Руссо) помиловал Дрейфуса, который помилование принял, чем возбудил против себя многих из своих сторонников, в том числе своего адвоката Лабори. Сторонники Дрейфуса хотели продолжать борьбу, настаивая на предании суду Мерсье и других лиц, но министерство Вальдека-Руссо, чтобы покончить с делом навсегда, внесло проект общей амнистии для преступлений, совершенных в связи или по поводу дела Дрейфуса; проект был принят обеими палатами (декабрь 1900).
Под амнистию сам Дрейфус, однако, не подошёл, так как его дело было рассмотрено судом; право требовать пересмотра за ним таким образом осталось (помилование этому не препятствует). После этого в деле Дрейфуса наступило временное затишье.
Литература
Литература о деле Дрейфуса громадна; брошюра Paul Desachy, «Bibliographie de l’affaire D.» (П., 1903) перечисляет более 600 названий отдельно изданных книг и брошюр о деле Дрейфуса.
- Книга самого Дрейфуса: «Cinq années de ma vie 1894—99» (Пар., 1899; есть несколько русских переводов) представляет живой рассказ не столько о самом деле, сколько о жизни в ссылке, в которой Дрейфус подвергался мучениям и преследованиям, часто совершенно противозаконным.
- Другая его книга: «Lettres d’un innocent» (П., 1898) — его письма к жене из ссылки.
- Эмиль Золя: «La venté en marche» (П., 1901) — ряд статей о деле Дрейфуса
- Наиболее ценный фактический материал собран в стенографических отчетах о процессах Золя, Эстергази, Дрейфус в Ренне («Le procès D. devant le conseil de guerre de Rennes 1899», П., 1900, и «Index alphabétique» к нему, П., 1903), вдовы полковника Анри против Рейнаха по обвинению в оклеветании памяти её мужа («Affaire Henry — Reinach, Cours d’assises de la Seine»).
- Лучшую сводку представляет объёмистая книга J. Reinach, «Histoire de l’affaire D.». Вышли первые 4 т.: I. «Le procès de 1894», II. «Esterhazy», III. «La crise», IV. «Cavaignac et F. Faure» (П., 1901—04). Эта книга представляет из себя как бы историю Франции в конце XIX века в связи с делом Дрейфуса.
При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).
Биография
Альфред Дрейфус родился 9 октября 1859 года в Мюлузе в богатой еврейской семье.
Учился в Париже в Военной и потом Высшей политехнической школе; служил в артиллерии и дослужился до чина капитана; в 1893 году был причислен к Генеральному штабу. Он отличался трудолюбием, исполнительностью, большой ревностью к службе, строгостью к себе и другим, но, вместе с тем, сухим характером, и потому не пользовался симпатией товарищей.
Основная статья: Дело Дрейфуса
В 1894 году в руки сотрудников французской военной контрразведки попал документ (так называемое «бордеро») с перечнем секретных бумаг, переданных германскому военному атташе в Париже неким агентом во французском Генеральном штабе. На основании некоторого сходства почерков в написании записки — а следовательно, в передаче военных секретов вероятному противнику — был обвинён капитан Дрейфус. В декабре 1894 года суд приговорил его к пожизненному заключению, Дрейфус был публично унизительно разжалован и отправлен на остров Диабль, в каторжную тюрьму во Французской Гвиане.
Дрейфус категорически настаивал на своей невиновности. Вскоре у многих возникли сомнения в неопровержимости улик; были названы другие подозреваемые. В 1895 году дело начали пересматривать. В 1896 году новый начальник Второго бюро полковник Пикар установил истинного автора бордеро — пехотного майора Фердинанда Эстерхази и уличил нескольких своих сотрудников в фальсификации доказательств по делу. В 1898 году с публичным обвинением, основанным на материалах Пикара, выступил знаменитый французский писатель Эмиль Золя, его статья в парижской газете «Орор» (L’Aurore) (открытое письмо Президенту Республики) произвела во французском обществе эффект разорвавшейся бомбы. Сам заключённый ничего об этом не знал до 1899 года, когда дело было передано в кассационный суд. При повторном слушании Дрейфус вновь был признан виновным, однако в связи с некими «смягчающими обстоятельствами» срок его заключения был сокращён до 10 лет. В 1900 году президент Эмиль Лубе помиловал осуждённого, и Дрейфус вышел на свободу.
Поскольку Дрейфус был помилован, а не амнистирован, он не был обязан признавать себя виновным и по-прежнему мог бороться. Только в 1906 году, через 12 лет после первого приговора, очередной суд полностью оправдал Дрейфуса, он был восстановлен на службе и произведён в майоры, но вскоре из-за проблем со здоровьем, приобретённых в заключении, вышел в отставку.
Будучи офицером запаса, с началом Первой мировой войны Дрейфус вернулся в армию, дослужился до подполковника и в 1918 году был награждён орденом Почётного легиона.
Альфред Дрейфус умер 12 июля 1935 года в Париже и был похоронен с национальными почестями.
Сомнения в правильности приговора (1896)
Файл:003 Bordereau recto.jpg
«Бордеро» — список документов, инкриминированный Дрейфусу
Уже тогда в печати робко высказывались мнения, что вина Дрейфуса не доказана и что он пал жертвой судебной ошибки; в «Matin» было напечатано факсимиле бордеро, которое у многих возбуждало сильное сомнение в принадлежности этого документа руке Дрейфуса. По просьбе брата осужденного, Матье, писатель Бернар Лазар повел борьбу против приговора. В ноябре 1896 г. он опубликовал памфлет «Правда о деле Дрейфуса» и разослал его членам сената и общественным деятелям.
Но еще до этого новый начальник французской разведки, полковник Пикар, ознакомившись с материалами дела, понял, что обвинение и суд по делу Дрейфуса были основаны на сомнительных доказательствах. В марте 1896 г. французская разведка перехватила письмо Шварцкоппена майору Эстергази, из которого явствовало, что последний является немецким агентом. Пикар установил, что документ, на основании которого Дрейфус был предан суду, написан Эстергази.
Решив не допустить пересмотра дела Дрейфуса, помощник Пикара Анри сфабриковал документ, в котором прямо говорилось об измене «еврея». Пикар был смещен и отправлен служить в Африку, но перед отъездом из Парижа он передал сведения об обнаруженных им фактах друзьям. Через них об этих фактах узнал вице-председатель сената Шерер-Кестнер, который заявил в сенате, что Дрейфус невиновен, и открыто обвинил Эстергази, однако премьер-министр Ф. Ж. Мелин отказался принять его заявление и пытался скрыть факты, чтобы не подорвать авторитет армии.
Военный министр Бильо (кабинета Медина) утверждал, что Дрейфус несомненно виновен; на том же решительно настаивали бывший военный министр Мерсье и вся партия генерального штаба, с Буадеффром и Гонзом во главе. Интерпелляция Шерера-Кестнера не имела прямых результатов; министр колоний Лебон сделал даже распоряжение об увеличении строгости по отношению к Дрейфусу.
В общественном мнении господствовали антиеврейские настроения. Антисемиты проводили демонстрации с криками «да здравствует армия», «долой жидов». По стране прокатилась волна антисемитских беспорядков. В Алжире они приняли кровавый характер. Представший перед судом Эстергази был объявлен жертвой еврейских происков; 11 января 1898 г. суд единогласно оправдал его. Полковник Пикар был вынужден подать в отставку; он был обвинен в клевете и заключен в тюрьму на двухмесячный срок.
[править] Ну давай разберем по частям, тобою написанное))
Публичное разжалование Дрейфуса
В один прекрасный осенний день 1894 года в генеральном штабе французской армии обнаружилась пропажа секретных документов. Через несколько дней начальник военной разведки полковник Анри заявил о якобы найденном в выброшенных бумагах германского военного агентства в Париже бордеро без числа и подписи, в котором неизвестный сообщал германского военному атташе Шварцкоппену об отправке ему секретных документов. Стали сверять почерк бордеро с почерком офицеров генерального штаба. И наткнулись на интересную личность. Еврей. Причём единственный в генеральном штабе. Родом из Эльзаса. Плохо говорит по-французски, зато свободно по-немецки. Нелюбим как начальством, так и сослуживцами за характер. А ещё и почерк совпадает…
Альфреда Дрейфуса арестовали и предали суду. Дело поручили вести майору дю Пати де Кляму, который изобретал весьма занятные методы для доказательства сходства почерка в треклятом бордеро с почерком Дрейфуса: врывался в камеру в любое время суток, заставляя писать лёжа, сидя, стоя на одной ноге, левой рукой, с завязанными глазами. История умалчивает про пытки, но куда ж без них, ибо Европа хоть и была уже просвещённой, но ещё пока не толерантной. Однако, сабж оказался крепким орешком, раз за разом гордо посылая следователя нахуй.
А затем был суд. Обвинение имело в своём распоряжении туеву хучу доказательств виновности Дрейфуса, но… отказалась их предъявлять, сославшись на необходимость соблюдать военную тайну. Самому же Дрейфусу разрешили доказывать свою невиновность всеми силами и средствами. И хотя всем было ясно, каков будет результат процесса, судьи всё же на мгновение заколебались. Тогда, чтобы у них совсем не осталось сомнений, на скорую руку состряпали фальшивку от имени немцев, изобличающую подсудимого — бумажку, якобы переданную послом Германии кому-то на родину, с текстом «Этот каналья Д. стал слишком требовательным». Приговор немного предсказуем — публичное разжалование и «сухая гильотина».
Отношения[править | править код]
Хендриксенправить | править код
Дрейфус познакомился с Хендриксеном, когда тот был ещё ребёнком, и они стали лучшими друзьями. Но после убийства Заратраса, Хендриксен стал холодным и одержимым возрождением Клана Демонов. После того, как друид проиграл Семи Смертным Грехам, освободился от крови Серого и Красного демонов и увидел своего друга, контролируемого Фраудрином, он поставил себе цель спасти его любой ценой. Когда же ему удалось выполнить свою цель, бывшие друзья вновь стали лучшими друзьями.
Заратрасправить | править код
Дрейфус очень любил своего свобного брата, но завидовал ему, хоть и не решался сбросить Заратраса с поста Великого Святого Рыцаря, даже когда ему предоставился шанс. Когда же его убил Фраудрин, Дрейфус был потрясён и теперь всю свою жизнь сожалеет о том, что позволил демону взять вверх.
Фраудринправить | править код
Неизвестно, насколько хорошо они знали друг друга, но точно известно, что Дрейфус не боялся Фраудрина, несмотря на силу демона.
Как побочный эффект длительной одержимости, они имеют общие воспоминания и способности.
[править] Эмиль Золя обвиняет
«Я обвиняю!»
Спустя два дня после оправдания Эстерхази в прессе появилась статья в виде открытого письма пейсателя Эмиля Золя, адресованная президенту Фору. Золя крайне эмоционально обвинил всех в антисемитизме, назвав главными виновниками Эстерхази и Анри, закончив смелое выступление словами «Я жду».
Надо сказать, что сам Золя еврейскую культуру недолюбливал и считал, что она воспитывает низменных торгашей. Точно так же, как недолюбливали её два первых дрейфусара: полковник Пикар и Клемансо. Но, в отличие от, они были мирными юдофобами, которым просто не нравились чужаки. Поэтому, когда они попытались разобраться в деле, то испытали неистовый когнитивный диссонанс: Альфред Дрейфус, как и его отец, были крещёными французскими поцреотами, на еврейских языках не говорили, обычаев не соблюдали, а когда немцы отобрали Эльзас и Лотарингию, переехали на французскую территорию, не желая жить под бошами.
Напечатанное на первой странице письмо вызвало разрыв шаблона — именно с этого момента дело Дрейфуса захватило общественное внимание Франции и всего мира. Французское общество раскололось на дрейфусаров и антидрейфусаров, причём в большинстве последними оказались бывшие буланжисты и наоборот
Началось невиданное бурление говн — друзья ссорились, семьи распадались, политические партии перетасовывались, как карты. На Золя быстро состряпали дело за «оскорбление властей», но стало только хуже — к Эмилю присоединились Анатоль Франс (ещё один писака) и Жан Жорес (главарь местных социалистов), а также значительная часть наиболее ужаленных в задницу сограждан — журналюг, художников и прочего узнаваемого сброда, в результате общественный вой обрёл поистине титанический размах. Золя даже чуть не вздёрнули посреди улицы, да обошлось.
Его признали виновным, приговорив к году тюрьмы и штрафу в три тысячи франков — не дожидаясь приезда пативэна, Эмилька оперативно съебнул в Англию. Но дело Золя изменило судьбу Дрейфуса — на одно заседание принесли фальшивку с первого суда, после чего в деле вновь всплыл Пикар, заявивший, что документ подделан Анри. В результате дело стали шить уже Пикару, но ВНЕЗАПНО Анри признался в подлоге, после чего покончил с собой. Начались скандалы, интриги, расследования: политики и генералы полетели с должностей, антидрейфусары орали, что Анри — невинная жертва происков жыдов и их пособников, причём даже умудрились организовать сбор денег на его могильный памятник. Окончательно всем вынес мозг Эстерхази, как и Золя, бежавший в Англию и признавшийся оттуда, что именно он был автором бордеро…
8. Пересмотр дела
В августе года, не выдержав нервного напряжения, бежал заграницу Эстергази, подтвердив своим поступком свою вину. В феврале года, использовав смерть президента Фора, в день его похорон, монархисты и националисты неудачно попытались свергнуть действующую во Франции политическую власть. После этих событий чаши весов качнулись в сторону дрейфусары. Новое правительство возглавил член партии умеренных республиканцев, влиятельный адвокат, блестящий оратор Вальдек-Руссо. Дело Дрейфуса была направлена на пересмотр. В августе были арестованы одиозные антидрейфусары, участники февральского переворота. Альфред Дрейфус, которого привезли из Чертова острова, предстал перед новым военным судом в городе Ренни. Но шовинисты не собирались сдаваться. Антидрейфусары создали для суда невыносимые условия. Во время процесса подослан бандит ранил защитника Дрейфуса и Золя – адвоката лаб. Реакционеры не могли допустить оправдания Дрейфуса, суд вновь не решился возразить. Дрейфуса снова признали виновным, но, как отмечалось в приговоре, через смягчающие обстоятельства приговорили к разжалование и 10 лет ссылки.
Повторное осуждение Дрейфуса показало всему миру реакционность высшего генералитета и продажность военного суда. В дело пришлось вмешаться недавно избранный президент Франции Эмиль Лубе, который помиловал Дрейфуса под предлогом плохого здоровья. Полностью Альфред Дрейфус был реабилитирован лишь в июле года. Умер в году.
Дело Дрейфуса с ужасающей откровенностью показала бессилие обыкновенного порядочного человека, перемолотой военно-политической машиной. Эти события рубежа XIX и XX веков стали своеобразным предупреждением опасности власти шовинизма над массами, а особенно над теми, кто стоит на вершине государственного аппарата.
Исторический контекст
Прежде чем перейти к подробному обсуждению идей Дрейфуса и тому, какое влияние они оказали на науки об искусственном интеллекте, стоит кратко обозреть исторический контекст, имевший место на момент написания его книг.
В начале книги “Чего не могут компьютеры” Дрейфус рассматривает мысли философов и ученых прошлого, которыя явились предпосылками к идее о том, что машина может мыслить. Он прослеживает этот процесс от
- Платона (ты знаешь только то, что можешь выразить в виде правил, которые всем понятны. Живописцы не знают ничего, они божественно одежимы),
- через Гоббса (рассуждение суть суммирование частей),
- Лейбница (я ищу синтаксические кванты, путем сложения которых можно производить любые рассуждения),
- Буля и Бэббиджа до Тьюринга (если машину в разговоре не отличить от человека – то мы будем называть её мыслящей)
Книги Дрейфуса написаны в промежутке от середины шестидесятых до конца семидесятых годов. К тому моменту имелись некоторые успехи в области создания нейронных сетей, машинного перевода, начали разрабатывать игровые и в первую очередь шахматные программы, возникно несколько программ, имитирующих человеческие рассуждения. Примерами последних являлись GPS (General Problem solver, 1957), успешно решавший алгоритмические задачи, программа Вайценбаума ЭЛИЗА – компьютерный собеседник, сумевший одурачить всихотерапевтов.
После первых ошеломительных успехов исследователи ИИ начали делать смелые, порой даже рекламные заявления. Приведем примеры:
1958, Саймон, Ньюэлл автор GPS:
- Не пройдет и десяти лет, как цифровая вычислительная машина станет чемпионом мира по шахматам, если не будут введены правила, не допускающие ее к соревнованиям.
- Не пройдет и 10 лет, как вычислительная машина найдет и докажет важную и до сих пор неизвестную математическую теорему.
- Не пройдет и десяти лет, как большинство психологических теорий примет форму программ для вычислительных машин или качественных утверждений о тех или иных характеристиках машинных программ
3. Процесс 1894
3.1. Следствие
Вести дело Альфреда Дрейфуса поручили майору Пати где кляма. Следователь пытался доказать вину Дрейфуса всеми возможными методами: заставлял капитана писать в тюрьме то левой, то правой руками, чтобы достичь наибольшего сходства с почерком бордеро. Чтобы застать Дрейфуса врасплох, заставить его проговориться, майор врывался в специально перед тем затемненную камеру заключенного и направлял на того яркий свет. Но несмотря на все, капитан Дрейфус, для которого арест оказался полной неожиданностью, не сбиваясь доказывал свою невиновность. Он отказался признать себя виновным в обмен на мягкое наказание и отверг предложение о самоубийстве. Даже комендант тюрьмы поверил в невиновность Дрейфуса. Таким образом, следствие не имело никаких доказательств вины капитана, единственным свидетельством “измены” было бордеро, но эксперты продолжали сомневаться в причастности к его написанию Дрейфуса.
Но Дрейфус был нужен как “Козел отпущения” и поэтому с разрешения верхушки Генштаба произошла утечка информации в прессу. Правые газеты подняли настоящий шум о преступнике-предателя, которого не знала история, который передал Германии все военные тайны и планы Франции. Миллионы граждан, которые тогда еще привыкли доверять газетам, не могли и предположить, что ложь таких масштабов так легко распространяется столькими изданиями. Общество всколыхнулось, поднялась волна антисемитизма. Обвинение в измене Франции еврея Дрейфуса позволило шовинистам наброситься на евреев и сделать их виновниками всех бед французов. Военный министр Мерсье, которого подталкивали полковник Анти и майор Пати где Клям, решительно выступил за передачу Дрейфуса военному суду.
3.2. Суд
Дрейфуса судили военным судом при закрытых дверях. Так как в обвинение не было никаких веских доказательств, представители Генштаба сослались на военную тайну – доказательства, но их нельзя предоставить суду, чтобы сохранить секретность. На виновность Дрейфуса решительно указывали начальник генштаба генерал Буадеффр, его помощник генерал Гонзо, те же Пати где Клям, Анри и другие. Но несмотря на такой грубый натиск генералитета, судьи заколебались. Тогда с согласия военного министра, следователь тайно от всех передал в комнату, где совещались судьи грубо сфабрикованное фальшивку – записку, якобы написанную немецким послом кому-то в Германию: “Этот негодяй Д. становится слишком требовательным”. Этот “доказательство” перевесил чашу весов в пользу обвинения. Суд признал Дрейфуса виновным и приговорил к разжалование и пожизненного ссылки на Чертов остров у Французской Гвианы (который был прозван “бескровной гильотиной” через свой климат). Ошарашенный защитник Дрейфуса тогда заявил: “Осуждение Дрейфуса – величайшее преступление нашего века”.
3.3. Разжалование
После вынесения приговора состоялась унизительная церемония публичного разжалование – на площади перед войсками и толпой. Под бой барабанов и звуки труб четыре канониры с обнаженными шашками вывели Дрейфуса, которого одели в парадную форму и дали шашку. Последними словами капитана Дрейфуса были: “Солдаты, клянусь вам – я невиновен! Да здравствует Франция! Да здравствует армия!” После этого с Дрейфуса сорвали офицерские нашивки, сломали шпагу и бросили обломки на землю.
В январе года Альфред Дрейфус был доставлен на Чертов остров.
