Начало службы
Биография будущего героя началась в 1890 году на хуторе Нижне-Калмыковский Усть-Хоперской станицы Войска Донского. В семье придерживались строгих правил, соблюдали все патриархальные устои. Козьма помогал отцу на хуторе, отлично научился владеть конем и шашкой. Через четыре года был завершена учеба в станичной школе. Молодой человек стал служить в третьем Донском казачьем полку.
На тот момент личная жизнь парня была устроена. Жена подарила мужу двух детей, сына и дочку. Быстро Крючков завоевала репутацию прилежного воина, к 1914 стало приказным 6-ой сотни. Казак с самого начала войны проявил смекалку, ум и храбрость.
Он прекрасно разбирался в военном деле. Он спокойно принял вести о начале сражений, так как физически и морально воевать был готов. Служба превратилась в дело всей жизни. По воспоминаниям современников Козьме Фирсовичу была свойственна скромность и застенчивость, но общению он всегда был открыт, слыл человеком искренним. Смелость, находчивость, ловкость с прекрасными физическими данными быстро пригодились.
Во время пребывания в польской Кальварии произошло знаковое событие. При патрулировании в конце июля 1914 территории патруль из четырех человек вышел на неприятеля. Силы были неравными, но от неожиданности встречи запаниковали превосходящие количеством противники. Когда же стало понятно, что против них всего четверо, началась атака. Сдаваться казаки не намеревались. Они дали достойный отпор врагу. Битва оказалась ожесточенной.
Встреча с уланами
Утром 12 августа 1914 года Козьма Крючков во главе казачьего разъезда отправился на разведку. Их было четверо: приказной Крючков и трое рядовых — Иван Щегольков, Василий Астахов и Михаил Иванков. Задачей разъезда была разведка неприятеля в районе имения Александрово перед порядками готовившихся к наступлению русских войск.
В путь вышли ранним утром, верхом на конях и при полном вооружении
Шли осторожно, скрываясь оврагами и перелесками, стараясь высмотреть противника издали. С утра им не встретился ни один вражеский солдат, но ближе к полудню, как только разъезд поднялся на небольшую горку, казаки наткнулись на группу немецких улан: 27 человек под командованием офицера и унтерофицера
Уланы — это легковооруженные кавалерийские части, использовавшиеся для разведки и дозорной службы. Легкие кавалеристы, вооруженные пиками, саблями, винтовками и пистолетами проходили качественную подготовку и считались элитой немецкой армии. Встреча с хорошо подготовленным и превосходящим по численности врагом не сулила русским казакам ничего хорошего. Но, быстро оценив обстановку, они ринулись в бой, надеясь отогнать врага, используя элемент внезапности.
Сперва немцы действительно здорово струсили и бросились бежать, изо всей силы погоняя своих коней, но через некоторое время поняли, что их преследуют всего четверо казаков. Резко развернувшись, они помчались навстречу.
Деваться некуда — казаки сами ввязались в драку, и отступать теперь было поздно. Немцы начали на ходу стрелять поверх голов Крючкова и товарищей, надеясь запугать их и вынудить сдаться в плен. Но казаки оказались не робкого десятка и, притормозив своих лошадей, принялись прицельно бить по уланам, сходу уложив двоих нападающих. Когда немцы приблизились, казакам пришлось разъединиться, и Крючков оказался окружен дюжиной улан. Патрон в винтовке заклинило, тогда он выхватил шашку и принялся работать — в этот момент немцы окончательно поняли, что русские не собираются сдаваться.
Схватка была крайне ожесточенной, немцы старались достать Крючкова своими длинными пиками, а он отбивался короткой шашкой. Один из улан налетел на него с разгона, но промахнулся, чуть не сшибив казацкого коня своей тяжелой лошадью. Вдогонку он получил удар прямо по затылку и тут же свалился замертво. Но и Козьма уже успел получить несколько ранений — его достали пиками в спину и плечо. За каждую свою рану он отвечал ударом остро отточенной шашки, звенела сталь, люди и кони тяжело дышали и вертелись в страшном клубке, походившем на пляску самой смерти.
В какой-то момент Крючков сумел выхватить пику у нападавшего немца и дело начало оборачиваться уже в его пользу — казаков учили обращаться с любым оружием, и орудовать ею он умел отменно. Крючков был ловчее, быстрее и удачливее своего врага — один за другим уланы замертво валились на землю, а он все еще держался в седле, хотя его конь «Костяк» получил 11 уколов пикой и вот-вот готов был пасть под своим седоком.
Его товарищи не отставали — чуть поодаль они, тоже смертельно уставшие и истекающие кровью, рубились с противником и постепенно одерживали верх.
С начала боя не прошло и пяти минут, а на земле вокруг бешено вращавшегося коня Крючкова уже валялись 11 немцев, смертельно раненых или уже мертвых. Еще 11 зарубили его товарищи-казаки. Вокруг в страхе носились лошади без всадников, повсюду было разбросано оружие, а на траве алели пятна крови. Немецкий отряд был уничтожен почти полностью — двоих раненых улан удалось взять в плен, и лишь трое сумели ускользнуть.
После боя раненые казаки на изможденных конях еле дотащились до расположения своего полка. Из седел их вынимали товарищи — вернувшиеся с битвы так ослабли, что едва могли стоять на ногах. Больше всех пострадал Козьма, врач насчитал шестнадцать ран на его теле: уколы в спину, плечо, предплечье, половина уха отсутствовала, три пальца на правой руке были разрублены саблей. Но эти раны не угрожали его жизни.
На пятые сутки в лазарете Крючкова навестил сам генерал-адъютант Ренненкампф. Павел Карлович, командовавший казаками во время русско-японской войны, знал толк в доброй кавалерийской рубке и решил лично посмотреть на такого лихого героя. Командующий армией коротко переговорил с Крючковым, поблагодарил его за верную службу и тут же наградил его Георгиевским крестом 4-ой степени за беспримерное мужество, проявленное в бою. Это был первый «Георгий» «Великой войны».
На фронте и дома
К такому взрыву внимания к его персоне герой отнесся с искренним изумлением: он не понимал, почему обычное выполнение воинского долга вызвало столь грандиозный ажиотаж. Не привыкшему к такой известности казаку быстро наскучила штабная жизнь. Он просил отправить его воевать. Пожелание выполнили, и боец отправился на Румынский фронт с родным полком.
И там снова проявил лучшие качества Крючков. В 1915 с десятком однополчан он победил превосходивших количеством врагов, добыл ценнейшие данные о расположении вражеских войск. Этот подвиг также не был забыт командованием. Козьма Фирсович получил звание вахмистра. Генерал лично сообщил бойцу, что гордился тем, что во вверенном ему полку есть такой герой. Вскоре Крючков командовал сотней.
Казак неоднократно принимал участие в важнейших сражениях, был несколько раз ранен. Заслуги бойца отмечены двумя георгиевскими крестами, таким же количеством георгиевских медалей «За храбрость». Дослужился герой до уважаемого казаками чина подхорунжего. Начало 1917 ознаменовалось значительными переменами в стране. Едва вышедший из госпиталя боец был выбран главой полкового комитета.
Серьезные разногласия начались и среди казаков. Так как воспитан Козьма был в патриархальном строе, он не помышлял о новых устоях. Герой вернулся на родину вместе с соратниками, но мирная жизнь продлилась недолго.
Прежняя армия оказалась расформированной, казаки разделились на два враждующих лагеря. Противостояние не обошло стороной и Крючкова. Во время одного и сражений, 19 августа 1919 знаменитый герой погиб.
В память о нем в Ростове-на-Дону его именем назван один из переулков. Козьма стал прототипом казака в композиции памятников Первой мировой войны авторства Андрея Ковальчука. В Новочеркасске, 14 ноября 2014, прошло торжественное открытие памятника герою в школы No 19.
Биография
Если бы мы могли встретить человека, жившего в те далекие годы, и спросить о том, имя каких героев было на слуху больше всего, то без сомнения был бы назван он – донской казак Козьма Крючков. О нем слагали стихи, писали песни, публиковали статьи, выходили брошюры, выпускались плакаты. Появились даже специальные папиросы с его портретом на коробке. Так чем же успел прославиться этот казак-удалец?
27 июля (9 августа) разъезд казаков, в составе которого находился Козьма Крючков, был направлен в боевое охранение в районе местечка Любов, на восточно-прусской границе. Через два дня вечером 11 августа появились сведения о вражеском лазутчике. На следующий день, вероятно, где-то в 7 часов утра, от местных жителей казаки узнали о приближении немецкого конного разъезда силой в 27 человек.
Казаки – Козьма Крючков вместе с товарищами Иваном Щегольковым, Михаилом Иванковым под командованием Василия Астахова – бросились в погоню. Казаки, наверное, надеялись заманить врага в расположение нашей пехотной части или хотя бы наткнуться на соседнее охранение, однако оно, завидев германцев, само ушло. Что ж поделаешь – трусость одних заставляет других проявлять героизм! А его в этот день было хоть отбавляй.
Видимо, настигнув немцев, донцы спешились и открыли огонь. В результате перестрелки было убито четверо врагов. Германцы решили уйти, однако вскоре обнаружили, что их преследует всего лишь небольшой отряд, и теперь уже сами ринулись в атаку.
«Геройский подвиг донского казака Козьмы Крючкова». Военный лубок
Как потом рассказывал сам К. Крючков: «Сперва немцы то, завидя нас было испугались, а потом, расхрабрившись – и полезли. Им было удобней, они на горке, а мы внизу». Сразу же в результате меткого выстрела В. Астахова оказался убит вражеский офицер. Казаки бросились врассыпную, но немцы настигли Иванкова, на выручку которому, по распространенной версии, поспешили все остальные.
Тяжесть боя усугубляло и то обстоятельство, что у казаков отсутствовали пики. Если верить официальным данным, 11 немцев окружили К. Крючкова. Сначала он взялся за винтовку, но противник рубанул по пальцам, и ее пришлось бросить. Тогда в ход пошла шашка. Однако ею было сложно достать врага. Поэтому казак уловчился вырвать у одного кавалериста пику и, отразив большинство ударов, расправился с противником.
После непродолжительно боя разъезд оказался наголову разбит и бросился бежать, большинство германцев погибло. Не смог уйти и немецкий унтер-офицер, за которым погнался Крючков. Первый удар шашкой пришелся по каске, которая только прогнулась. Противник пригнул голову, но второй удар почти что отсек ее. В итоге, из 27 немцев только трем удалось бежать, двое были ранены и пленены, 22 убиты, причем половину записывают на счет Крючкова. Причем это были кадровые немецкие военнослужащие, а не простые резервисты или ландштурмовцы.
Георгиевский крест 4 степени
Вскоре трое участников этой стычки были награждены георгиевскими медалями, а К. Крючков получил Георгиевский крест 4-й ст. В результате, он стал первым георгиевским кавалером начавшейся войны. По выписке из лазарета «на вокзале герою казаку были устроены торжественные проводы, и публика качала его и товарищей на руках. Местное общество поднесло ему крупный денежный дар».
И это были не единственные подарки. К примеру, дирекция Русско-азиатского банка подарила золотую казачью саблю.
В дальнейшем Крючков продолжил участвовать в боях, находясь при штабе дивизии и заработав ряд других наград. В 1914-15 гг. его боевой путь пролегал по территории Восточной Пруссии. Так, известная певица Н.В. Плевицкая, работавшая санитаркой в одном из госпиталей, в мемуарах писала о поездке в д. Тракенен в январе 1915 года: «На дворе мы увидели, между прочим, чубатого, с тонким, красивым лицом казака, который учился ездить на велосипеде. Он не обращал на нас внимания, а упрямо одолевал стального коня. Впрочем, этот конь то и дело сбрасывал казака в снег…. Так мы увидели Крючкова, портретами которого уже пестрили все журналы.
Княгиня (попечительница Николаевской общины княгиня Васильчикова – П.К.) казака сфотографировала. Он позировал неохотно. Генерал Леонтович заметил, что Крючков «не очень дисциплинирован». Когда Крючков хочет идти в разведку, а генерал не разрешает, он упрямо трясет чубом, повторяя: «А почему, а почему?». На попытки самой Н. Плевицкой сфотографироваться с ним казак ответил категорическим отказом, сославшись на то, что он человек женатый и не имеет право фотографироваться с другой женщиной.
Подвиг
Вскоре после начала войны казак Козьма Крючков вместе с полком оказывается в городе Кальвария (Польша). Именно там произойдет важнейшее событие в его жизни. В конце июля 1914 года он и трое его однополчан (Иван Щегольков, Василий Астахов, Михаил Иванкин), патрулируя территорию, натолкнулись на немцев. Силы были неравны. Вражеский отряд насчитывал почти три десятка человек. Так или иначе, но немцы запаниковали от такой неожиданной встречи, но когда осознали, что им противостоят всего 4 казака, ринулись в атаку. Но Козьма Фирсович и его товарищи так просто сдаваться не хотели: они намеревались дать достойный отпор немцам. Враждующие стороны подошли вплотную друг к другу, и началась ожесточенная битва. Казаки смело кромсали неприятелями своими шашками, хорошо помня опыт своих отцов и дедов.
В один из удобных и подходящих моментов Козьма изловчился, и у него в руках оказалась винтовка. Он было хотел открыть огонь по немцам, но слишком сильно передернул затвор и патрон заклинило. Тогда он вооружился шашкой и начал с удвоенной силой бороться с врагом. Итоги схватки были ошеломляющими. Большая часть вражеского отряда немецкой кавалерии была уничтожена: лишь единицам удалось спасти бегством. Причем со стороны казаков «смертельных» потерь не было вообще, но ранены были все. Как свидетельствовали однополчане, подвиг Козьмы Крючкова не поддавался разуму: он один убил одиннадцать немцев, а на его теле было зафиксировано множество колотых ран, при этом он остался жив.
Впоследствии герой расскажет: «На земле лежало 24 убитых немца. Мои товарищи были ранены, а я получил 16 колотых повреждений, а лошадь моя – 11. Вскоре Белую Олиту посетил генерал Ренненкампф и вручил мне георгиевскую ленточку». Это была самая высокая награда за защиту своей Отчизны. Козьма Крючков – легендарный герой Первой мировой войны – гордился ею, как никто другой. Но Василий Астахов, Иван Щегольков и Михаил Иванкин также были отмечены наградами: они получили Георгиевские медали.
Отпуск
Подлечив раны в госпитале, бравый казак возвратился в свой полк, но спустя непродолжительное время был отправлен на побывку в свой родной хутор.
Слава о подвиге Крючкова вышла далеко за пределы Нижне-Калмыковского. О нем узнал сам император. А знаменитую схватку с немцами красноречиво обрисовали главные российские СМИ. Козьма Фирсович стал национальным героем, который олицетворял русскую воинскую отвагу. Крючкову не давали прохода газетчики и папарацци. Он даже стал участником кинохроники. В 1914-м фото храброго казака-героя печатали практически все периодические издания. Лицо Козьмы Фирсовича стало украшать почтовые марки, патриотические плакаты и даже коробки от папирос. А еще его можно было увидеть на фантиках конфет «Геройские», которые делали на фабрике Калесникова. В его честь назвали целый пароход. Известный живописец Илья Репин написал портрет легендарного героя Первой мировой войны. Ходили даже слухи, что некоторые барышни специально ездили на фронт, чтобы познакомиться с бравым казаком.
