Шума, что под Алуштой. Храбрый подполковник
В Крыму, по дороге в Алушту, наверняка многие из вас видели памятник-фонтан, глядя на который, мы вспоминаем о тяжёлом ранении будущего князя Смоленского.
В июле 1774 года турецкий десант продвигался вглубь Крыма. У деревни Шумы трехтысячный русский отряд остановил и разгромил врага
Кутузов командовал гренадерским батальоном, сражался отважно и был тяжело ранен
«Московского легиона подполковник Голенищев-Кутузов, приведший свой батальон, из новых молодых людей состоящий, до такого совершенства, что в деле с неприятелем превосходил оный старых солдат. Сей штаб-офицер получил рану пулею, которая, ударивши его между глазу и виска, вышла напролет в том же месте на другой стороне лица», – писал императрице генерал Долгоруков после сражения.
Екатерина сердечно отнеслась к Кутузову, позаботилась о его лечении. Она высоко ценила то, что этот просвещённый, остроумный офицер оказался храбрецом. Кутузов получил Георгия 4-го класса и был направлен для лечения в Австрию. За счёт казны.
Портрет Кутузова в мундире полковника Луганского пикинерного полка
Семья. «Я к тебе, мой друг, пишу…»
Кутузов был женолюбив, как мало кто из выдающихся наших полководцев. И всё-таки (в отличие от Румянцева, Суворова, Потёмкина, Милорадовича, Ермолова, Скобелева…) Кутузов создал настоящую семью и свою Екатерину Ильиничну любил до гробовой доски. Свободные нравы не расшатали их союз. Жена подарила ему сына и пять дочерей, к воспитанию которых он относился неравнодушно.
Он писал ей из всех походов. Чувствовал сильную потребность в откровенной переписке с женой. О военных событиях она подчас узнавала раньше императора… Последнее письмо князь Смоленский уже диктовал слабеющим голосом. Оно завершалось словами: «Прости, мой друг…».
Портрет жены полководца, Е. И. Г.-Кутузовой, кисти Э. Виже-Лебрен, 1795 год
Рущук. Графское достоинство
Под командованием Кутузова оказалась небольшая армия с мощной артиллерией. Долгое время он лукаво демонстрировал туркам бездействие. Он выманил Ахмет-пашу, заставил его подойти вплотную к крепости. Основные силы русских стояли неподалеку от Рущука.
Турки располагали немалой по численности, но не слишком организованной армией. Кутузов подбросил османам еще одну идею: навалом конницы отрезать русскую армию от крепости и прижать к реке. Но мощный контрудар, а также неожиданные вылазки из крепости сломили турок. Потеряв 5 тысяч солдат, турки отступили. Замечательная виктория во вкусе Кутузова!
Вскоре армия Кутузова добьет противника под Слободзеей. За эти важные победы, достигнутые с минимальными потерями, Кутузов был возведён в графское достоинство.
Миссия в Берлине. «Умён, умён! Хитёр, хитёр!»
При Павле Первом Кутузов избежал опалы, хотя не избежал высочайших выволочек. Император доверял ему и считал, кроме прочего, находчивым переговорщиком.
В начале 1798-го Кутузов прибыл в Берлин. Незадолго до этого прусский престол занял новый король – Фридрих Вильгельм III. В Пруссии Кутузов должен был не только поприветствовать нового короля и познакомиться с ним, но и подготовить почву для антифранцузского союза.
При дворе прусского короля Кутузова приняли как героя. Его раны внушали уважение. В приватных беседах с монархом Михайло Илларионович умело склонил его к союзу с Россией. Дипломатическую миссию выполнил с блеском.
Московский пожар как плата за победу
Поразительно, но автор практически ничего не говорит о сожжении Первопрестольной. Есть только глухой намек на то, что главноначальствующий в Москве граф Ф. В. Ростопчин собирался превратить город в пепел в случае, если его придется оставить французам, и поэтому Кутузов до последнего не хотел сообщать ему о предстоящем уходе из «сердца России». А потом упоминается, что Наполеон покинул «пепел Москвы». А вот кто именно, как и почему превратил стольный град в пепелище, неясно.
Между тем в книге неоднократно повторяется, что Кутузов хотел заманить Наполеона в Москву, как в ловушку. Но такая стратегия имела смысл только в том случае, если заранее предполагалось, что город и все сосредоточенные в нем запасы погибнут в огне пожара, поставив Великую армию Наполеона на грань голодной смерти. Иначе это была бы не ловушка, а вполне приличные зимние квартиры для войск повелителя Европы.
Версия, которую выдвинул Лев Толстой: мол, Белокаменную подпалили французские мародеры, не выдерживает критики. До Москвы армия Наполеона не раз занимала европейские столицы, но ни Вена, ни Берлин, ни Мадрид в результате не сгорели. Так что, надо думать, солдаты императора Франции к московскому пожару никакого отношения не имели. Впрочем, французское командование поначалу действительно подозревало, что он вспыхнул по вине своих мародеров, пока не были пойманы несколько русских поджигателей и не выяснилось, что средств пожаротушения в Москве нет.
Как отмечает российский историк Н. А. Троицкий, организацией поджогов в городе занимались Ростопчин и Кутузов, причем они позаботились вывезти из столицы все средства борьбы с огнем, предпочтя оставить в Москве 156 пушек и 22,5 тысячи раненых, которые почти все погибли в пожаре, уничтожившем три четверти московских зданий. Правда, уцелевших домов хватало для расквартирования французских войск, благо, город не покинули лишь шесть тысяч жителей из 275, но у Великой армии не было достаточно продовольствия и фуража для зимовки во второй в ту пору российской столице.
Намерение Ростопчина спалить Москву Кутузов знал и одобрял, поскольку без этого пожара вся его стратегия теряла смысл. Михаил Илларионович говорил французскому посланнику генералу Лористону, что русские жгли город, «проникнутые любовью к родине и готовые ради нее на самопожертвование». Но Первопрестольную предали огню все-таки не горожане, а высшие начальники, сделав то, на что не решились европейские монархи. В России меньше уважали частную собственность и считали, что подданные русского императора должны быть счастливы отдать имущество и жизнь за победу над супостатом. Пожар Москвы был необходимой платой за победу в Отечественной войне 1812 года.
Разгром Наполеона. «Не победим, но обманем!»
Кутузов вступил в войну 1812 года с афористической программой: «Мы не победим Наполеона. Мы его обманем». Генерал Богдан Кнорринг пошутил афористически: «Каждый час сна этого старца неумолимо приближает нас к победе».
Стареющий Кутузов успел проводить французскую армию до западной границы Российской империи и выдворил восвояси остатки Великой армии. Конечно, и русская армия несла потери – главным образом не боевые, а медицинские.
И всё-таки Кутузову удалось сохранить армию и обеспечить гибель армии противника
В этом – торжество стратегии осторожного полководца. И завет, и урок Кутузова на все времена
Который, к сожалению, мы нечасто вспоминаем.
Амштеттен
Соперничество с Наполеоном в те времена считали безумием. Осенью 1805-го, после капитуляции австрийского генерала Мака, русская армия под командованием Кутузова вынуждена была отступать. 5 ноября войска маршала Мюрата – авангард Великой армии – атаковали русский арьергард, которым командовал генерал Багратион. Несмотря на значительное численное превосходство французов, войска Багратиона выдержали удар.
На помощь ему Кутузов выслал корпус Милорадовича. Гренадеры Апшеронского и Смоленского полков опрокинули французскую пехоту. Пока шло сражение, в котором русские войска показали себя с лучшей стороны, основные силы, по замыслу Кутузова, спокойно отступали, переправляясь через реку Ибс. Им удалось оторваться от Наполеона на значительное расстояние.
Как это часто бывало в биографии Кутузова – вопрос о победителе остается открытым. Мюрат утверждал: ведь русские продолжили отступление! Кутузов парировал: но мы и намеревались отступать, а французам не удалось разбить арьергард и настичь основные силы Кутузова.
Кутузов принимает армию
Бородино. Двусмысленная слава
Об этой битве мы вспомним ещё не раз. Противоречивые трактовки её хода всегда будут интриговать любителей истории. Вплоть до Великой Отечественной Бородинская битва оставалась крупнейшей по масштабу из числа сражений, прошедших на территории коренной России.
Под Москвой столкнулись две великие силы. Показали недостижимую доблесть. Побежденных не было. Тактическую победу одержали французы. Несомненно, что после Бородинской битвы они продолжили движение на Восток и вскоре заняли Москву. Второго генерального сражения у стен Белокаменной Кутузов им не дал, предпочёл сосредотачиваться.
Сам Михайло Илларионович всегда считал сражение победным. Император вряд ли доверял его оптимизму, но был вынужден наградить Кутузова – хотя бы из пропагандистских целей, чтобы укрепить боевой дух армии. Через три дня после Бородинского сражения Кутузова производят в фельдмаршалы… Впрочем, жезл он заслужил давно.
Конец Бородинского сражения. Художник В.Верещагин
Ряд неясностей
В книге равномерно прослежен весь жизненный путь фельдмаршала. С одной стороны, это хорошо, поскольку читатель узнает о многих событиях из жизни князя Смоленского, которые традиционно оставались в тени «грозы двенадцатого года». Но с другой – в историю Кутузов вошел как победитель Великой армии императора Франции и этой кампании стоило бы уделить в исследовании больше места. Ведь если бы Михаил Илларионович, допустим, умер не в 1813-м, а в 1811 году, мы бы вряд ли вспоминали о нем больше, чем вспоминаем сегодня, например, о фельдмаршале графе М. Ф. Каменском, убитом собственными крепостными за несколько лет до наполеоновского нашествия. Лидия Ивченко о первой Отечественной войне, на мой взгляд, рассказала слишком сжато, и это приводит к ряду неясностей.
Автор указывает, что мы не знаем ни год, ни место рождения полководца. Он появился на свет то ли в Петербурге, то ли где-то в Псковской губернии и то ли в 1745-м, то ли в 1747 году. Ивченко, основываясь на том, что в 1845-м отмечали столетний юбилей Кутузова, склоняется к первой дате, уверяя, что дочери и вдова фельдмаршала знали подлинную дату рождения (что совсем не обязательно). Вторая высчитывается по формулярным спискам. Тогда службу из карьерных соображений стремились начать как можно раньше и отцу Михаила Илларионовича не было смысла лишних два года держать сына дома.
Отметим, что родословная военачальника возводит его к легендарному предку Гавриилу, пришедшему в XIII веке к Александру Невскому «из Прус», что предполагает прусское происхождение семейства Кутузовых. Однако те пращуры фельдмаршала, которые достоверно существовали, носили тюркское прозвище Кутуз, означающее бешеный, вспыльчивый, и тюркские имена – Булыга, Бурдук и другие. Это скорее указывает на то, что Кутузовы – потомки выходцев из Золотой Орды.
Малоярославец
После Бородинского сражения важнейшим в кампании 1812-го была именно эта битва. Великая армия сперва отступала из Москвы по Старой Калужской дороге. Но потом Наполеон приказал повернуть на Новую. Партизаны Сеславина приметили продвижение основных сил Великой армии к Малоярославцу.
23 октября, когда Наполеон ночевал в древнем Боровске, главные силы Кутузова покинули Тарутинский лагерь, чтобы перекрыть Новую Калужскую дорогу. Утром 24-го началась битва в Малоярославце, в которой поначалу принимали участие небольшие соединения. Но в воронку сражения затягивались всё новые и новые части. Задача русской армии – сделать невозможным продвижение французов на Юг России, спасительное для Наполеона.
25-го Кутузов приказал своим войскам отступить и укрепиться на удобной позиции. Неожиданная атака казаков Платова едва не закончилась пленением Наполеона. В результате Бонапарт был вынужден продолжить отступление на Запад по разорённой Смоленской дороге. Это был путь к погибели.
Измаил. «Он был моей правой рукой!»
На такой штурм можно решиться лишь раз в жизни… Каждый – от рядового до генерала – рисковал смертельно.
При штурме неприступной крепости генерал-майор Кутузов командовал 6-й колонной, которая должна была ворваться в Измаил через Килийские ворота. По плану Суворова, кутузовская колонна завязала бой на валу.
Когда турки стали теснить нападавших – Кутузов попросил у Суворова подкрепления. Ответ командующего был хитроумным: «Измаил взят. И генерал-майор Кутузов назначен его комендантом».
Михайло Илларионович отбросил сомнения и послал в бой резервы. Крепость пала, а кутузовская колонна отличилась в бою.
«Генерал-майор и кавалер Голенищев-Кутузов показал новые опыты искусства и храбрости своей, преодолев под сильным огнем неприятеля все трудности, взлез на вал, овладел бастионом, и, когда превосходный неприятель принудил его остановиться, он, служа примером мужества, удержал место, превозмог сильного неприятеля, утвердился в крепости… Он шёл на левом фланге, но был моей правой рукой», – так писал Суворов, ценивший не только солдатскую храбрость, но и дипломатическую хитрость остроумного генерала.
